Описание: Три пути разошлись в разных направлениях. Но Либера не собираясь отказываться от начатого, и решает померить двух друзей. А вместе с этим решением она привлекает в свою жизнь множество проблем, смертельных опасностей и обязательное наличие трупов после каждой вылазки в цивилизацию.
Участники: Либера, Кристоф, Габриель, Роннет

Алким остался по правую руку, и вместе с ним отошли в сторону все признаки цивилизации. Дорога запетляла по направлению к Калиспе, взмахнув на прощание крутым поворотом. Равнина переходила в песчаную косу, омываемую океаном, на которой были разбросаны водоросли и мелкие ракушки. Пахло солью.
В Нумгерат пришла ночь, застав Либеру у подножия великих нумгератских гор. Они высились над девушкой, будто безмолвные исполины, укоризненно сдвинув кустистые брови и нахмурив каменные лбы.
А путеводная нить за день изрядно сдвинулась. Теперь она показывала на северо-восток, куда-то на горную гряду или побережье.

Когда лучи солнца постепенно стали уходить за горизонт, Либера приостановила лошадь, переводя ее на шаг. Мысль о том, что ей предстоит ночлег, угнетали и навивали еще большую тоску. Не хотелось вновь просыпаться в одиночестве. Но еще больше не хотелось засыпать. Отвыкла уже девушка от одиночества, и во что бы то ни стало не хотела к нему возвращаться. Вместе с сумерками усиливалась горечь от исчезновения Кристофа, горечь от ночи, которой она не забудет никогда. Ночи, что стала для нее первой и единственной.
Как бы не хотелось спрыгнуть с коня, как бы не хотелось отдохнуть, Лира все равно упрямо ехала вперед. Она не сможет себе позволить просто остановиться, развести костер и уснуть неспокойным сном. Разве что упадет без чувств с лошади. Или сам конь рухнет, исходя пеной. Лошадь тоже была уставшей, тяжело дышала и спотыкалась. Но останавливаться нельзя было. Сквозь уже наступившую ночь Либера неспешно приближалась к горам, следуя за путеводной нитью. Проблемой было то, что нить не указывала обходных путей, а лишь прямое направление к тому, кого искали. И сейчас Лире оставалось только гадать и ехать проверять, куда же занесло этого мага. Покорно объезжая горы, девушка приближалась к пляжу, и нить из кольца поворачивала вместе с ней.
Огня разжигать девушка не рисковала, хотя видно было и плохо. Она лишь часто смотрела по сторонам, заглядывая в ночную тьму, и прислушивалась к каждому шороху. Пригнувшись к лошади, Либера поглаживала ее шею, стараясь успокоить и себя, и ее. А так же убедиться в том, что с нею рядом еще есть живое существо, и в этой тьме она не одна.

Песок под копытами лошади проседал, и в нем тут же образовывались лужицы. Животное с трудом передвигало ноги и молилось своим лошадиным богам об отдыхе, но хозяйка была непреклонна. Так они добрались до гор, сразу закрывших половину небосвода. Звезды на второй половине складывались в причудливые узоры и плясами перед сонными глазами девушки. Волны с тихим убаюкивающим шорохом накатывали на берег, вынося на песок водоросли и ракушки.
Скалы, почти вплотную подступавшие к воде, отвесными стенами нависали над Либерой. В них было много трещин, борозд, проходивших до самой вершины. Сверху доносились звуки, то отдаленные завывания, то шорохи, то будто смех гиен. Все это сливалось в гул, от которого в жилах стыла кровь, а лошадь начинала заметно нервничать.
Вдруг гребень небольшой волны отделился от волны и поплыл по воздуху. Он очень походил на галлюцинацию, порожденную уставшим разумом. Пена пузырилась, распадалась на части, а эти части вновь собирались в единое целое. Белые хлопья шмякнулись прямо под левое копыто лошади, и та вскинулась на дыбы, сбросив всадницу и панически заржав.
Пена меж тем признаков жизни больше не подавала.
А лошадь Либеры, ни на секунду не замолкая, стремглав бросилась обратно, увозя с собой все пожитки тенебры. Конское ржание слышалось еще какое-то время, отдаляясь, а потом и вовсе стихло.

Либера, уставшая и не ожидающая такого от лошади, не смогла удержаться в седле. Упав на землю, она больно ударилась головой об один из камней, которыми был усеян пляж. Потирая ушибленный затылок, девушка поднялась и осмотрелась. Стало намного страшнее, когда она поняла, что на пляже осталась одна. Хотя появились смутные сомнения, что не совсем. Обнадеживало то, что рюкзак с небольшой частью провизии остался за спиной. А вот то, что сбежало средство передвижения радовало меньше.
Либера посмотрела туда, откуда пришла волна. Но ничего необычного там не было, море все так же мерно плескалось о берег, отражая звезды и луну. Девушке стало страшно. Захотелось к теплому и уютному костру, к родным и любимым друзьям, которые бросили ее и за которыми теперь предстоит бегать. Даже обида на них сейчас прошла, Лира готова была многое отдать, лишь бы с ними вновь встретиться. Но их не было. Оставался только один, который всегда был рядом. Который, даже если бы захотел, не смог бы сбежать от девушки. Рядом появился Декс. Девушка обняла его, уткнувшись в густую шерсть. На глаза навернулись слезы, от страха и одиночества, от боли и тоски. Внезапно все силы куда-то ушли, оставив девушку наедине со своими страхами и мыслями. И лишь Декс был рядом, хотя и не мог утешить. Но кто-то живой не давал потерять чувство жизни и существования в этом мире. Так, обнимая Декса и борясь с нежеланием идти дальше, Либера просидела несколько минут. Внезапно просто перестало хотеться что-то делать, куда-то идти, бороться. Она всего лишь девушка, хрупкая и потерянная в этом мире девушка, которая даже не знает, кто она. Но уже стремиться помогать и защищать взрослых мужчин, у которых планы по спасению мира. И все это она делает, потому что должна, потому что любит. Это маленькое, но очень важное осознание заставило девушку отстраниться от льва. Она смотрела в его светящиеся в ночи глаза и к ней приходила вновь та уверенность. Да, она любит, каждого из них по своему, но любит. И ей просто не за что больше жить и не за что бороться, кроме как за этих вот двух друзей. И если она не пойдет дальше, то остается только лечь здесь, на пляже, и дождаться своей смерти. Не она ли прошлой ночью говорила, что ничего важного не дается просто так, что за все нужное сражаться. А теперь она так просто сдается? Из-за страха и слабости? Нет, она не может себе этого позволить.
В подтверждение ее мыслей Декс толкнул ее носом. Девушка кивнула и активировала перстень. Он по прежнему указывал куда-то на северо-восток. Ничего не оставалось, как идти туда, но уже со львом рядом. Прыгая через камни и обходя валуны, девушка двинулась дальше, время от времени поглядывая на воду и верхушки гор, готовая в любой момент отразить новую атаку стихии.

Клочок пены, мирно лежавший в лужице, образовавшейся в следе от копыта, вновь ожил. Бурля и пузырясь, он разрастался, раскидывал свои пористые лапки, вытягивался в длину и рос. И вот, спустя несколько минут, когда Либера уже успела пройти и повернуться спиной к этому месту, в мутноватой воде стояла фигура, сотканная из воды и пены. Она явно склонялась к женским очертаниям, но не пребывала в покое ни секунды, постоянно переплавляясь в новую форму. Вода в ней переливалась из одной конечности в другую синхронно с набегающими на берег волнами, с каждым толчком давая новый абрис этому странному существу.
Оно подняло над мокрым песком свою «ногу» и шагнуло за пределы лужицы. Затем, двигаясь бесшумно и почти неуловимо, направилось вслед за Либерой, которая медленно брела вдоль песчаной косы. Из ноги, стоящей на земле, к животу существа вдруг приплыла красивая раковина, хозяин которой давно покинул ее. Существо остановилось и взглянуло сквозь свой покров на эту безделушку. Засмотревшись, оно едва не потеряло равновесия, когда очередная трансформация переместила центр тяжести. Сориентировавшись в новых условиях, существо запустило руку прямо в свой живот, сомкнуло невидимые пальцы на раковине и вытащило ее. Так, сжимая ее в прозрачной руке, оно и двинулось дальше, большими шагами нагоняя отдалившуюся девушку.
Вначале Либера могла уловить за своей спиной легкий шум, лишь слегка выбивавшийся из симфонии прибоя. Затем, когда существо осмелело и отошло чуть дальше от берега, шипение воды, переливавшейся в нем, переместилось к скалам, от левой стороны к правой, что точно не вписывалось в ночную картину побережья.
Звуки были такие, будто за тенеброй кто-то шлепает мокрыми босыми ногами, спешно и суетливо. Но эту водяную фигуру было очень сложно различить на фоне скал, неба и океана, она терялась среди них, взгляд проходил ее насквозь, лишь немного затуманиваемый беспрерывными трансформациями, проходившими в ее теле.
Вдруг шлепания босых пяток стали громче и быстрее, они нагнали девушку и замерли у нее за спиной. На затылок ей обрушилась толща воды, и раздался неожиданно хриплый мужской голос:
- Не стойте столбами, идиоты! Ржавый, захлопни пасть!
Экспрессия, выплеснувшаяся вместе с этим возгласом, не могла возникнуть на ровном месте, просто так. Казалось, эти крики были вынесены из чьих-то уст и принесены сюда.
Фигура высилась за спиной девушки, раскинув объятия и стоя в странной позе. В груди ее колыхался длинный лист водоросли, принесенной со дна океана.

Девушка двигалась все дальше и дальше, отходя от холодного океана. Но ее не оставляло чувство, что она здесь не одна. Декс шел впереди, как бы показывая путь, хотя куда идти, он сам вряд ли знал. Шум волн постепенно стихал, но не стихали звуки воды. Внезапно за спиной уже были различимы не звуки волн, а явные шлепки по воде. Внутри все похолодело от ужаса, но Либера не успела и обернуться, как на нее обрушилась вода. Вся мокрая, девушка обернулась и отшатнулась от того, что увидела перед собой. Зубы стучали, то ли от страха, то ли от холода. Зато Декс среагировал быстрее, так как его тоже обдало холодом от воды. Он в несколько прыжков преодолел разделяющее его и нечто расстояние и прыгнул на него.
У Либеры лишь мелькнула мысль, что это очень плохая идея. Но все это произошло за несколько мгновений, и остановить льва она уже не успевала.

Под мощными лапами Декса, водяная фигура рассыпалась на тысячи мелких брызг, тысячи блестящих осколков. Упав на песок, они словно отскочили, слились воедино, приняли новую форму – тонкой нестабильной иглы. Зашипев, как шипит волна, откатывась с берега, эта игла ринулась прямо в раскрытую пасть льва. Там, ловко ориентируясь в звериной анатомии, игла вновь распалась на несколько частей и заставила Декса тонуть. Вода была повсюду – в носу, в ушах, в легких, во рту, она была солона и въедлива, она причиняла боль и перекрывала кислород льву, а вместе с ним и Либере.
Но, не дожидаясь, пока оба корчащихся создания помрут, вода выплеснулась наружу из Декса, упав на песок и опять вытянувшись в женскую фигуру.
Она с удивлением смотрела на тенебру и льва, связанных друг с другом. Рука ее взметнулась, уронив несколько горячих капель.
- Что за дерьмо здесь происходит?! – рявкнул все тот же хриплый мужской голос. – Что это за б**дские твари такие?!

Не успела Лира подумать, что в следующий раз сама придушит этого кота, как в горло, легкие и нос попала вода, заполонив собою все дыхательные пути и мешая дышать. Справиться с кашлем было невозможно, как и с горечью внутри. Воздуха не хватало, как и сил что-то сделать. Но закончилось все гораздо быстрее, чем началось, и Либера посмотрела на странную водяную фигуру, все так же кашляя и хватая ртом воздух. Где-то раздавались чьи-то крики, но до них девушке пока не было никакого дела. Она смотрела на фигуру, не понимая, что это и зачем оно здесь.
Единственной мыслью, что пришла в голову девушки, было заморозить это нечто. Именно это Либера и сделала, начав с ног и закончив тем, что напоминало голову. Но остановилась Либера на подбородке. Поведение странной незнакомки удивляло девушку, и то, что она до сих пор жива говорило о том, что, возможно, нечто не настроено враждебно.
Оставив странному существу возможность говорить, если оно умело это делать, Либера велела Дексу отойти подальше, и сама не приближалась слишком близко к этой субстанции.
- Ты умеешь говорить? Что тебе нужно? - чуть дрожащим с хрипотцой после недавнего прокашливания спросила Лира.
Здравый смысл подсказывал, что нужно бы эту тварь убить и не заводить с ней светских бесед. Но чрезмерное количество жертв за последние недели заставляло думать о переговорах.

Голова фигуры чуть склонилась на бок, глядя на Либеру. Правда, чем именно она смотрела – было непонятно. На неспокойной поверхности воды, пребывающей в постоянном движении, не было видно ничего, что можно было бы назвать глазами. Или ртом. И, тем не менее, это нечто ответило Либере все тем же мужским голосом:
- Кто они?! Кто, мать вашу, они такие?! Убить! Всех убить!
И голова вдруг рассыпалась, осев каплями на глыбу льда и на песок. Та вода, что попала на лед, тут же замерзла. А та, что упала на песок, сразу вытянулась, и из каждой упавшей капли выросла такая же фигура, как та, что была в начале. Они двигались синхронно, шлепая своими босыми «пятками» и надвигаясь на девушку. И так же синхронно вдруг закричали:
- Куда вы, уроды?! Трусы! Стойте!
Многоголосый хор оглушал и усиливался эхом, порожденным скалами. Но фигуры не нападали, они просто подходили все ближе и ближе, заходя тенебре за спину и постепенно смыкая кольцо.

В глазах Либеры отразился невероятный страх. Хотелось закричать. Оглядываясь по сторонам, она отходила назад, но кольцо смыкалось Желание вести переговоры закончилось, и на смену ему пришла истерика. Девушка, наконец, поняла, что перед ней за тварь - сирена. Но почему она напала на девушку, для Лиры было загадкой. Всегда говорила, что сирены нападают на мужчин, но не на женщин. Мысль о том, что на них мог напороться и Габриель, ужаснула и проняла до дрожи по всему телу. В одно мгновение Лира велела Дексу исчезнуть, а сама крутанулась вокруг себя, замораживая все силуэты, что окружили ее. Теперь уже она заморозила их целиком и полностью. Оттолкнув их от себя, замороженных и неподвижных, она бросилась бежать в сторону гор, в поисках хоть какого уступа и тропы. Теперь уже было плевать на конспирацию, и она зажгла в руке огонь, чтобы видеть дорогу. Назад было страшно оборачиваться. Мысль о том, что если она сейчас тут упадет и попадет во власть сирен, то искать и спасать ее будет некому. Никто вообще не узнает, где она и что с ней случилось. Поэтому оставалось лишь бежать, время от времени оглядываясь назад, чтобы при случае заморозить еще одну сирену. Как иначе с ними справляться, Лира просто не знала.

Сирены замораживались, но, как только с этих глыб льда падала хотя бы одна капля, они вновь появлялись. Несколько раз Либере пришлось их заморозить, и все эти несколько раз она не успевала скрыться из виду, они восстанавливались, множились и следовали за ней, обозленные и жаждущие крови.
Среди скал, однако, не оказалось ни уступа, ни тропы, они тянулись сплошным фронтом, казалось, до самого горизонта, и девушке приходилось бежать вдоль этой линии, вдоль берега, вдоль набегавших волн. А позади все шлепали множество мокрых ног, твари шипели и кричали не своими голосами, и эти вопли разносились на всю округу.
Вдруг впереди в скалах показался черный зияющий провал, раскрытая пасть пещеры. А напротив нее, ближе к воде, кто-то был. Вернее, их было двое…
Фигура покрупнее, в темных одеждах, лежала на песке лицом вверх. Из-под темных одежд выглядывал кусок оголенной задницы. Верхом на этой фигуре сидела другая, тоньше и изящней. Вернее, не столько сидела, сколько скакала. Эта изящная фигура постоянно менялась, как сирены, хотя и не была на них похожа, эта обладала кожей и волосами, хотя и была абсолютно обнаженной. Все это происходило без единого звука.
Как только Либера к ним приблизилась, огонь в ее руке выхватил из темноты знакомую синюю мантию, растрепанные русые волосы… и совершенно неадекватную улыбку на лице. Габриель был мертвецки пьян, он крепко сжимал пальцами крутые бедра своей «подруги», а та уже склонялась над ним, оскалив зубы и протянув к его шее руки, с которых капали крупные капли. Волосы ее были мокрыми, кожа то и дело просвечивала, давая взглянуть на нутро, лишенное каких-либо внутренностей, и заполненное морской водой.

Ругаться хотелось неимоверно. Девушка бежала вдоль скал, не успевая отмахиваться от преследующих ее сирен. Постепенно начало сбиваться дыхание, и бредовость ситуации выводила из себя. Как бороться с сиренами? Девушка этого не знала. Да и видела их впервые, разве что слышала несколько рассказов от моряков. Все, что приходило на ум - бежать, бежать подальше от воды. Впереди появились силуэты. Обрадовавшись, что здесь есть люди, Либера побежала к ним быстрее.
"Жаль прерывать романтический момент, но по этому пляжу гуляют сирены!"
Но когда она приблизилась, то замерла там же, где и стояла, забыв на время о преследователях. То, что она увидела, ее почему-то не удивило, но абсурдность ситуации ошарашила. Опомнившись, Либера развернулась лицом к преследовательницам и присела, коснувшись рукою песка. Холод начал двигаться от девушки, покрывая песок слоем льда и замораживая бегущих по нему сирен. Через несколько мгновений участок пляжа, на которых находились сирены, была заморожена вместе с ними же.
"Это должно остановить их подольше".
Развернувшись, Либера сильным потоком воздуха отнесла восседавшую на Габриеле сирену, если это была она, откинув на несколько метров в сторону. Либере хотелось и смеяться, и плакать. Смеяться от радости, что встретилась наконец с этим магом. А плакать, потому что по другому они ну никак не могли встретиться, только лишь спасая жизнь. Эта трагикомедия немного придала сил, хотя физически девушка уже устала.
Либера подбежала к Габби, стараясь не отвлекаться на то, что у него было ниже пояса. Присев рядом, она дала ему несколько пощечин, пытаясь привести в чувства. И стараясь не терять из виду ту, что только что с него скинула. Либере пришла немного бредовая, но интересная мысль. Сирены были ведь из воды, так возможно она сможет ее и контролировать. Желая проверить свою теорию, Либера попыталась заставить внутренности сирены, что просвечивались сквозь кожу, повиноваться магессе и замереть.

Вода под просвечивающейся кожей перестала хаотично двигаться, но сирене это особенно не повредило. Она скалилась и шипела, не решаясь подойти и постоянно оглядываясь на несколько замерших во льду фигур.
Габриель на пощечины не реагировал. Зрачки его были расширены настолько, что за ними почти не было видно радужки, а идиотская улыбка так и не сходила с лица. Взгляд был устремлен в никуда. В какой-то момент он перехватил руку Либеры, резко дернул ее на себя, и девушка завалилась прямо на мага. В следующее мгновение Литорис уже пытался подняться, сбросив с себя Либеру. Он кренился и шатался, все время пытаясь удержать равновесие. Он не узнавал тенебру, взгляд его стал воинственным, он определил в ней врага.
- Уйди, тварь! Не трогай меня! – крикнул он, но язык заплетался, и слова были почти неразборчивы.
В правой его руке заплясало пламя, он замахнулся и швырнул его в девушку.
И промахнулся.
Огненный шар пролетел мимо Либеры и угодил в сирену с кожей и волосами. Она зашипела и отпрыгнула назад, тело ее испускало пар. Она испарялась, и это явно приносило ей определенные неудобства.
Габриель, чьи глаза практически сомкнулись, повалился на песок. Улыбка по-прежнему не сходила с его губ.

Сирена не приближалась, и это очень порадовало Либеру. Но удар пришелся оттуда, откуда не ждали. Отвлекшись от Габриеля, она не успела среагировать, когда тот ее перевалил через себя. Ничего не понимая и в полной растерянности Либера проследила за полетом огненного шара, которым маг явно метил в нее. Не понимая, ее ли он назвал тварью или просто перепутал с сиреной, Либера со злости несильно пнула мага, когда тот снова упал на песок.
Но его боевые навыки заставили Лиру переменить тактику. Она направила на стоящую недалеко сирену огненный поток, что исходил из ее рук. Предварительно пришлось отойти и от Габби, чтобы не терять его из поля зрения и ожидая очередной глупости.

Сирена, поджариваемая Либерой, таяла на глазах, уходя к звездам густым паром. Она шипела и стонала, но сделать ничего не могла, потому что, чем ближе она подходила к девушке, тем сильнее жег огонь. Сирена оскалилась, с досадой взглянула на свою еще недавнюю добычу, что валялась на песке с блаженной улыбкой. Махнув рукой, она развернулась и опрометью бросилась в воды океана. Тут же ледяные скульптуры лопнули, взметнув фонтан острых брызг, градом осыпавшихся на песок. Переливающиеся осколки, дрожа и подергиваясь, медленно – от лужицы до лужицы, направились вслед за сбежавшей сиреной.
В воцарившейся тишине было слышно, как Габриель что-то мурлычет себе под нос, лежа на спине и закинув ногу на ногу. Руки его были сложены под головой, и его совершенно не беспокоил холодный ветер, обдувающий все еще оголенное хозяйство.

Когда сирена исчезла, Либера опустила руки и села обессилено на песок. Сзади послышался звук разбиваемого льда. Обернувшись, девушка с облегчением поняла, что от нее решили отстать. Сил уже не было, хотелось лечь и так же пребывать в блаженстве, как Габриель. И пусть ее съедят, утопят и что хотят сделают.
Но сирены ушли, а рядом лежал неадекватный парень, ради которого она сюда и пришла. Лира сидела на песке и просто смотрела на него. Усталость не могла перебить чувство радости, что она нашла этого мага. Живого и почти невредимого. Правда, что с ним делать и как приводить в чувство, девушка еще не знала. Но пока было достаточно того, что он нашелся. На лице девушки была улыбка. Хотя приближаться к Габби было опасно. Но сидеть вот так тоже не доставляло удовольствия. Либера осторожно подползла к нему, заглядывая в лицо. Пьян он или еще под колдовством сирен, Либера не знала. Да и как можно снять эти чары ей тоже было неведомо.
- Габби, ты тут? Ты вменяем?
Девушка подползла к магу и заглянула ему в лицо. Потом вновь села и, тяжело вздохнув, вылила на его лицо немного воды, да похолоднее.

Габриель вдруг раскрыл свои чумные, ничего не видящие глаза, повернулся, вцепился обеими руками в Либеру, притянул ее к себе и внезапно загорланил той прямо в лицо слова какой-то песенки:
- Эй-эй, пока еще жива…
Эй-эй, пока горит трава…
Эй-эй, огонь тебе к лицу…
Танцуй, ведьма, танцуй!
Маг разжал пальцы, перекатился на другой бок и захохотал, весь сотрясаясь от собственного смеха.
- Танцуй, ведьма, танцуй! – кричал он в ночное небо, и этот крик эхом отдавался внутри большой пещеры за их спинами.
Хохот смолк, крики тоже. Маг затих. Он кое-как поднялся на четвереньки, развернулся лицом к воде и пополз прямо на звуки волн. Оказавшись по самую макушку в воде, он остановился и замер.

Либера смотрела ошалелыми глазами на деяния этого ненормального. Он явно был пьян, и невменяем. Стоически пережив крики странной песни, в которой ее уже назвали ведьмой, Либера в немом ошеломлении смотрела на манипуляции мага с собственным телом. Но когда он погрузился в воду, в которой только что скрылись сирены, да еще и лицом, Либера вскочила на ноги и побежала к Габриелю.
- Не завидуя я твоей жене, Габ, сама бы тебя утопила после такого, и еще скалкой добавила!
Либера схватила мага за плечи и потянула назад, заставляя его встать ровно, или хотя бы вынырнуть из воды.
"Лишь бы не задохнулся! И не захлебнулся!"
Для пущей уверенности и профилактики Либера уже сама окунула мага насколько раз головой в воду.
- Очнись, ну же! Хоть немного! Приди в себя, ты мне нужен! Габ!

Улыбки уже не было на лице мага, когда Либера вытащила его голову из воды. Он упорно пытался залезть обратно, плотно сцепив зубы и пытаясь зарыться пальцами в грунт, но потом сдался, и Либере удалось макнуть его в воду уже намеренно.
Он вынырнул, стал отплевываться и кашлять, но взгляд был по-прежнему отсутствующим. Однако на последних словах Либеры с ним что-то произошло. Он вцепился руками в свои мокрые волосы, облепившие лицо и плечи, склонился над водой и буквально взвыл:
- Уйди!!!
Габриель вдруг распрямился, стоя по пояс в воде, развел руки в стороны, распахнул глаза, горящие безумием, а в раскрытых ладонях затанцевало пламя, столь любимое магом. Лицо было искажено гневом, а огонь в руках разгорался все больше, становился все выше, пока не превратился в два огромных огненных столба. Вода вокруг мага начала нагреваться.
- Тебе меня не одолеть!!! – взревел Литорис, сверкая яростными глазами и разводя руки еще шире, отчего невероятные огненные столбы заколыхались.
За спиной Либеры вдруг раздался негромкий женский смех, и этот голос был ей знаком. В проеме пещеры стояла фигура, которой почти не было заметно. Но очертания, голос, движения, поза – все это Лира уже видела. Это была Роннет.
- Как он страшен в гневе, правда? – спросила она, подбрасывая на ладони небольшую стеклянную колбочку с мутной жидкостью.

Либера отшатнулась, когда в руках Габриеля возникли огненные столбы. Она сделала несколько шагов назад, опасаясь, что и этот поток сейчас обрушится на нее. Маг явно не соображал, что он делает. А причинять боль ему не хотелось.
Внезапно за спиной раздался чей-то голос, очень знакомый и очень неприятный голос. Либера обернулась, и ее подозрения оправдались. Уж кого, а Роннет она увидеть тут не ожидала. Лира стояла между разъяренным магом и странной девушкой, не зная,что делать. А та явно была в курсе ситуации, и ни сколько не волновалась ни за Габби, ни за себя. Взгляд привлекла странная колбочка в руке у Роннет.
Теперь уже Лира не знала, куда отходить, окруженная с двух сторон.
- Это твоих рук дело?
Лира старалась отойти и от мага, и от женщины, двигаясь в сторону, и пытаясь понять, на нее нацелена агрессия мага или нет.

Роннет пожала плечами, и из-под капюшона выбились черные длинные пряди.
- По сути, он сам это сделал с собой, - проговорила она, переступив с ноги на ногу. – Но ты, небось, и не догадывалась, какой он на самом деле, правда? Милый, забавный и смешной – таким ты его видела? Нет, дорогая. Раскрой глаза пошире и смотри внимательно – вот он, Габриель Литорис, во всей своей безумной красе!
Маг, по-прежнему держа в руках пламенные столбы, уже доставшие до нижних облаков и подсветившие их, шагнул вперед, к пещере. Но он смотрел на обеих женщин, а выражение лица его оставалось прежним – яростным, безумным. Мокрая мантия облепила его тело, очертив широкие плечи и узкую талию, сделав похожим на свирепое мстительное божество.
Роннет явно не нервничала. Она оперлась плечом на каменный отвес и скрестила ноги. Колбочка по-прежнему плясала в ее руках.
Ее плащ доставал до колен, и из-под него выглядывали изящные ножки, обутые в высокие сапоги. Вся ее фигура была гибкой, а движения стремительными. Казалось, один шаг – и она растворится в темноте.
- Ты зря с ними связалась, дорогая, - горько усмехнулась Роннет. – Эти двое прожуют тебя и выплюнут. Не ты первая, не ты последняя, поверь мне.
Она помолчала какое-то время, наблюдая за невероятной картиной: из воды, медленно шагая, выходил Габриель, неся свое пламя, как последнее средство возмездия. Он уже не смотрел на Либеру, он впился взглядом в Роннет, а в глазах появилась какая-то неотвратимая решимость. Столбы только пошатнулись, когда Габриель был готов направить их в женщину, а Роннет уже изогнулась и метнула в мага свою колбочку. Та, звонко ударившись о широкую грудь Литориса, разбилась, и жидкость тут же пролилась. Пламени как не бывало, а маг застыл, в немом удивлении глядя на свои пустые, еще горячие ладони.
В руках Роннет тут же возникла вторая колбочка.
- Вернемся к делу, - сухо сказала она, взглянув на Либеру. – Что рассказал вам феникс?

Либера сжала кулаки, со злостью взирая на эту женщину. Еще при первой встреч она ей не понравилась, а теперь и подавно. Сложно было понять, почему Роннет так самоуверенна, особенно после того, как Габриель со своими столбами двинулся на нее.
"Значит, Габ ей ничего не сказал? И что, она решила его опоить какой-то дрянью? А смысл?"
Когда Габ начал приближаться к Роннет, та швырнула в него свою колбочку, и тут Либера поняла, почему дамочка такая самоуверенная.
"Значит, вот как мы сражаемся с магами. Ну-ну..."
- Я его и сейчас вижу милым и веселым, моим Габби!
В следующее мгновение Либера попыталась сделать несколько вещей: создать вокруг себя ледяной щит, сковать песком руки и ноги Роннет и выглянуть из-за щита, чтобы запустить в женщину ледяные сосульки.

Роннет не стала тратить время на ответ для наивной девушки. Она успела заметить почти неуловимую перемену, что произошла с Либерой.
Если натренироваться, можно безошибочно определять, что человек собирается сделать в следующую секунду. Увидел в глазах опасный блеск – готовься. Блеск перерос в решимость и сосредоточенность – беги. Эти хитрости Роннет освоила в совершенстве, это и было ее самым сильным качеством. Она по праву считалась одной из самых лучших по части скрытности и внезапных побегов. Она умела исчезать в никуда и появляться из ниоткуда. Она умела учуять опасность загодя.
Поэтому колбочка, тут же блеснувшая между ней и Либерой, попала четко в цель. Она разбилась о щит на самом верху, сразу сняв его и пролив свое содержимое на тенебру, в раз потерявшую весь свой магический потенциал.
Роннет же сделала несколько едва уловимых движений и просто пропала из виду. Ни звуков шагов, ни следов на песке – ничего не было такого, что указывало бы на ее присутствие. Вот она была, и вот ее не стало, словно никогда и не было.
Только в стороне от Либеры послышался оглушительный всплеск воды.
Габриель упал на спину и остался на плаву, выставив над поверхностью воды нос и рот. Он тяжело дышал. Он молчал и не шевелился.

Выругавшись про себя, Либера осмотрелась. Но ничего, что выдало бы расположение девушки, не было. Выругавшись еще раз, Либера увидела, как Габриель упал в воду. Колдовать Лира не могла, и это ее бесило. Но не вызывало особого дискомфорта. Целый месяц она провела вот так вот, ничего не умея, когда попала в мир. И сейчас справится. Хотя внутри была непривычная пустота - прерванная связь с магическими потоками. От этого было не по себе. Казалось, что на один глаз Либера ослепла.
Лира вытащила кинжал и медленно начала двигаться в сторону мага, оглядываясь по сторонам. Заглянув ему в лицо, она не нашла в нем особых изменений. Подхватив его за шкирку, чтоб голова не окуналась под воду, она вытянула его на берег.
Чего теперь ожидать и делать, Лира не знала. Роннет явно где-то по близости, так просто она не сдастся, и Лира это понимала. Нужно было как-то привести в сознание Габби, но это казалось еще более безумным, чем найти Роннет.
Либера подумала о Кристофе.
"Почему, когда он нужен, его нет!? Все из-за него. И умрем мы тут тоже из-за него!"
Либера стала спиной к воде и осмотрела песок вокруг. Никаких следов, ничего.
- Чего ты хочешь? - спросила Либера в пустоту.